— Жуткая ты баба, Светка! — произнес Никита. — Ну то, что ты так со мной, — понятно. Я — мальчишка, жизни не знаю, к тому же многим тебе обязан. Но он-то тебя постарше, могла бы и повежливее.
— Скажите, пожалуйста, — проворчала Светка, — святая мужицкая солидарность! Вояки чертовы!
— Ну ты не обижайся, ладно? Я ж просто объясняю… А то разозлишь его, припрешь — пожалеть можешь.
— Это, кисуля, мое дело — как командовать. Я знаю, когда и кого припирать, а когда — ласкать. Да и вообще, мы на эту болтовню зря время тратим… Ладно! Я тебя звала за тем, чтоб ты посмотрел вот эти картинки.
Светка выложила на стол склейку из восьми черно-белых фотографий и три фотографии отдельно. Никита догадался, что все они изображали остров на озере Широком. Но ничего похожего на сооружения объекта «Лора» Ветров при первом взгляде на снимки не увидел. Снег да снег, мохнатые елки-сосны, голые березки-осинки и кусты. Только в одном месте проглянуло что-то напоминающее спираль Бруно, присыпанную снегом.
— Да-а, — разочарованно протянул Никита. — Что-то не очень похоже. По «повести Белкина» я это себе как-то по-другому представлял. А кто снимал?
— Серый со своими ребятами. Помнишь, я рассказывала, после того как здесь Есаул с Механиком побывали, у нас парень подорвался? Ну, Серый решил не рисковать и все обстоятельно изучить. Они прошлись на лыжах по льду вокруг острова и сделали снимки, проявили, отпечатали, склеили — получился круговой вид. Потом Серый сговорился с одним вертолетчиком из областного аэроклуба, тот его провез над островом, и сделали снимки с воздуха. Вот эти, которые отдельно лежат.
— Светик, у тебя карта этого района есть? — спросил Никита. — А то я пока не очень ориентируюсь.
Светка достала из папки лист карты-полукилометровки, наклеенный на марлю, чтоб не рвался на сгибах, а также увеличенный в несколько раз фотоотпечаток с той же карты, изображающий озеро с островом и прилегающую к нему местность. На этом отпечатке, внутри контура, очерчивавшего озера, были тушью отмечены восемь точек, около каждой стояли цифры.
— Вот видишь, — объяснила Булочка, переворачивая склейку, — тут на оборотах проставлены номерки от одного до восьми. Стало быть, фото с номером один снято с точки, помеченой цифрой «один», фото с номером два — с точки номер два, и так далее. Уловил?
— Ага, — кивнул Никита, который в таких подробных комментариях не нуждался. Он больше заинтересовался картой, дававшей возможность как следует представить себе весь район, о котором шла речь в повести Юрия Петровича. То есть разобраться наконец, где находятся Дорошино, Малинино, Лузино и прочие населенные пункты, а заодно рассмотреть все дороги, просеки, речки, болота, располагавшиеся вокруг озера.
Никита сразу нашел Дорошино. Он почему-то думал, будто около этого села должен быть аэродром, и очень удивился, когда обнаружил, что его нет. Поэтому сначала даже спросил у Светки:
— А другого Дорошина нет?
— Нет… — удивилась Булочка. Никита рассказал ей про аэродром, с которого взлетел на перехват Дуськиного «У-2» и навстречу собственной смерти Эрих Эрлих. Светка хмыкнула:
— Вспомнила бабушка Юрьев день! Это ж полевой аэродром был. Запахали его давным-давно.
— Точно! — сокрушенно произнес Никита. — Ну и лопух же я!
Дальше пошло получше. Никита обнаружил Малинино и разобрался в дорогах и просеках.
— Так… — произнес он. — Вот это Немецкая дорога, по которой Механик с Есаулом во второй раз на остров ходили. Сразу видно, что немцы делали, — и сейчас прямая, как линейка. А вот та, которая от малининской дороги, — видишь, извивается?
— Погоди, — спросила Светка, — а тут что за плешка?
— Это, по-моему, тот самый Федюлькин лог. Только тут не показано ответвление…
— Какое ответвление? Это ты в повести вычитал?
— Ну, там же как начинается? Юрка и Зоя ехали на санях через лес по малининской дороге, а потом увидели, как немец напал на советский самолет, и решили, что наш самолет сбили. Они свернули в этот Федюлькин лог…
— Точно! И встретили там Клаву и Дусю. А немцы пригнали танк, и они от этого танка стали удирать. Стоп! Выходит, что через Федюлькин лог можно выбраться к озеру?!
— Ну, это тогда можно было выбраться. А сейчас все это зарасти могло.
— Верно подмечено.
— В общем, можно предположить, что они выбрались к озеру где-то здесь.
— Тогда, выходит, надо посмотреть как это место сейчас выглядит. На схемке это точка номер семь. А вот сама картинка…
Никита поглядел на фотографию. Это была та самая, где между деревьями просматривалось что-то похожее на припорошенную снегом спираль Бруно.
— Да, это где-то тут, хотя неизвестно, куда их конь вынес, может, и немного в стороне. Тут теперь уже здоровенные елки растут. Хотя Белкин писал, что немцы их вырубали.
— За пятьдесят пять лет успели вымахать.
— Но ведь часть ельника немцы порубить не успели… — задумчиво произнес Никита. — Значит, тем елкам должно быть побольше лет, верно?
— Правильно. А вот, смотри, на шестом снимке. Правда, эти больше?
— Точно! — Никита заметил, что елки, сфотографированные с шестой точки, образовывали как бы ступеньку. Словно бы рядом с пятым классом на школьной линейке выстроился девятый.
— Ведь немцы эти елки не дорубили потому, что их этот самый Белкин порезал? А это было недалеко от того места, где они прятались.
— Правильно! Но потом началась стрельба, и они побежали в ту сторону. — Никита указал на снимки 7 и 8. — А позже залезли в канализационный коллектор. Уже потом его немцы взорвали.