Фартовое дело - Страница 71

— Ладно, молчи!.. — буркнул Юрка. — Ну что, пойдем избушку искать?

— Пойдем… — Дуська уж была тут как тут, но Зоя сказала:

— Без меня долго проищете. Ты, Дусь, лучше останься… Покормишь Клаву… И эту тоже…

— Ладно… — сказала Дуська, сообразив, что ей не надо слишком уж упираться: вдруг еще Зойка поймет, что у них с Юркой было…

Юрка сменил магазин в автомате, сунул в валенок финку, в карман шубы — «вальтер», за ремень засунул «парабеллум» Ханнелоры. Зоя тоже взяла автомат, повесила на ремень подсумок с запасными магазинами и заткнула за него пару гранат.

— Не больно будет? — спросил Юрка, зная, что на животе у Зои рана.

— Ничего, уже проходит… — сказала Зоя. Этот короткий обмен фразами, совершенно обыкновенными, просто участливыми, подействовал на Дуську очень неприятно. Ее вдруг охватили подозрения, может быть, нелепые, но для нее вполне допустимые: а что, если и у Зои что-то было с Юркой? Напустить скромность всякая может… А парнишка уж больно ловок для первого раза… Вот уйдут сейчас в избушку, а там… У Дуськи даже слеза навернулась от этой выдуманной обиды, но она постаралась не показать ее уходящим.

— Осторожней там… — сказала она. — На мины не напоритесь…

Быстро открыв железную дверь, Юрка и Зоя стали выбираться на поверхность. Путаясь в проводах, протянутых немцами, и обходя ящики с толом, они добрались до центрального зала и, словно альпинисты по каменной осыпи, выбрались наверх по обломкам провалившейся кровли. Здесь, после мрачной черноты подземелья, сырости и холода, их встретило яркое утреннее солнце и голубое небо. Было прохладно. Пейзаж казался прекрасным: яркое солнце и голубое небо. Земляной вал окружал развороченную площадку, как лунный цирк — лунный кратер. Юрке даже показалось удивительным, как это он тут бегал ночью, не боясь провалиться. Действительно, ямы и колдобины, кучи вывороченной земли и железобетона, обгорелые остовы палаток и сарайчиков, копоть на почернелом снегу — все это было страшновато видеть. Пламени над взорванными хранилищами горючего уже не было, только курился черный дымок да летали хлопья сажи.

— Ну и наворотили… — сказала Зоя. — Может, они и избушку сожгли?

— А где она была?

— Там, — Зоя махнула рукой в сторону леса.

— Вроде бы там ничего не горело, — припоминая вчерашние события, сказал Юрка. — Пошли! У ворот — мина, поосторожней…

Кое-как перевалив через кучи земли и обойдя провалы, они дошли до ворот. Отсюда была хорошо видна вся дорога, спускавшаяся к озеру и пересекавшая его по льду. Там, на дороге, темнели трупы немцев.

— Один, два, три, четыре, пять, шесть… — считал Юрка, — четырнадцать, пятнадцать… восемнадцать… А вон полынья, туда девятнадцатый нырнул…

— Это все ты? — изумилась Зоя.

— Повезло, — сказал Юрка солидно, без хвастовства, — вон те двое, ближние, — взорвались… Ящик с минами взлетел, я в него попал случайно. А остальных я из дота перестрелял, там большой пулемет стоит, его не взорвали, даже не испортили и ленту не вынули — шибко торопились… А ледок-то за ночь совсем не намерз… Надо бы сбегать туда, может, у них там на дороге документики какие остались…

— Я с тобой, — сказала Зоя тоном, не терпящим возражений.

— Пошли, — сказал Юрка, — только идем вот здесь, через наст, вон мои следы… И чтоб не сворачивать!

Они осторожно перешли по Юркиным следам к убитым минерам, а потом миновали тех пятерых, которых Юрка перестрелял первыми, и наконец осторожно, перебежками, вышли к самому озеру. Юрка внимательно поглядел на противоположный берег, убедился, что там все тихо, и сказал:

— Ну, я пошел. Если оттуда, — он указал на противоположный берег, — начнут пулять, то ты не отвечай, слышь?! Из автомата все равно не достанешь, а внимание к себе привлечешь…

Юрка выскочил из кювета и выбежал на озеро. Ледовая дорога была уже серая, в лужах, а по бокам, где лед не намораживали специально, уже давно, пожалуй со вчерашнего вечера, ходить было нельзя: зияли проталины, лед истончился местами так, что не выдержал бы и зайца.

Пригибаясь скорее инстинктивно, чем по необходимости, Юрка добежал до самых дальних немцев, лежавших на середине дороги на равном расстоянии от берегов. Сняв с одного из убитых ранец, он выбросил из него подштанники, полотенце, мыло, портянки, носки и оставил только сухой паек в картонной упаковке. Вывернув солдату карманы, Юрка, не раскрывая, бросил в ранец бумажник, а потом снял с солдата часы, тикающие и показывающие правильное время, и надел их себе на руку. Из подсумка он выдернул запасные магазины, снял с ремня сумку с гранатами, пихнул в ранец. Потом перешел к следующему солдату… Зоя сбежала вниз и стала помогать… От немцев уже шел тяжкий дух гниения, глядеть на их искаженные лица, многие из которых были донельзя изуродованы попаданием крупнокалиберных пуль, было тоже нелегко, но Зоя, превозмогая омерзение, ворочала их, лезла за пазуху мокрых, осклизлых шинелей и мундиров, вынимала окровавленное оружие и боеприпасы…

Все трофеи стащили к обломкам дота № 5. Собрали пятнадцать автоматов, три ручных «машиненгевера» MG-43, четыре «парабеллума», три ракетницы, два цейсовских бинокля, лопатки, противогазы в ребристых алюминиевых футлярах, сухие пайки, фляги с кофе и шнапсом, компасы, часы, планшетки, несколько ножей, ложек и кружек. Нашлись и документы: около убитого обершарфюрера валялась папка из толстой свиной кожи, в которой были какие-то чертежи, кальки, графики, ведомости. Без немецкого их было не прочесть, а Юркиных и Зоиных познаний не хватало. Набрали и солдатских книжек, фотографий… Все могло пригодиться.